[Yin]

08.09.2014 в 21:34

Пишет  Виви О.:

Школьный изгой на тропе войны
Вежливость и услужливость как оружие массового поражения


Толстенная коса, похожая на корабельный канат. Лоб закрыт челкой. Под челкой прыщи. Какие-то странные туфли с застежкой-перемычкой, в таких рисовали детей в старых советских книжках. Маленький рост, тяжелая попа. Глаза как будто интересно-зеленые, но смотрят так мрачно, что кажутся черными. В руках книжка с формулами на обложке. Где же родители этого чуда?

— Я пришла одна, — говорит чудо.—— Меня мама к вам записала. Меня Ванесса зовут.

— Какое удивительное для наших краев имя, — несколько натужно восхитилась я. — А как же его сокращают?

— Дома зовут Ванечкой, а в школе — Ванной-говнянной, — флегматично ответила девочка.

— Так. А по какому поводу тебя мама ко мне записала? Что она тебе-то самой сказала?

— Меня в школе травят, — глядя исподлобья, сообщила Ванесса. — Мама сказала: сходи к психологу, вдруг что дельное посоветуют.

— В каком классе ты учишься? Какая школа?

— В седьмом. Школа, которая вон, во дворе.

Обычно, если в классе есть реальная, действительно уже установившаяся травля, то есть в распределении групповых ролей школьник уверенно занял место «козла отпущения», я однозначно советую родителям забирать чадо из школы, а уж потом разбираться, что именно в характере (внешности, действиях и т. д.) ребенка привело к такому печальному результату и что можно сделать, чтобы ситуация не повторилась в новом коллективе. Но кому тут советовать? Где эта мама?

— Расскажи подробнее. Кто тебя травит? Весь класс?

— В общем-то да. Хотя нет. Есть такие, которым все равно. Они просто внимания не обращают.

— А друзья, подруги у тебя есть?

— Нет. Была одна, но она потом сказала: пойми, Ванна, я против тебя лично ничего не имею, но не хочу, чтобы меня из-за тебя дразнили.

— Что делают?

— Ну… дразнят в основном. Не бьют, нет, раньше толкались, я об стенку падала, теперь — нет… Портфель когда вытряхнут, по пальто ногами походят… В тетрадке нарисуют чего, на доске напишут… Но это раньше больше, теперь реже, выросли все же… Дразнят, да. Если подойду, просто смеются.

— Давно?

— Да класса с третьего, наверное, может, с четвертого… Да, Инна в третьем пришла…

— Кто это — Инна?

— Девочка у нас в классе.

— Заводила всего?

— Вроде так.

— У тебя когда-то был с ней конфликт, ссора?

— Нет, ничего не было… Или я не помню. Но она меня выбрала, да. А остальные сначала под нее пошли, а теперь уж привыкли.

— То есть теперь Инна ситуацией не управляет?

— Ну… она у нас королева, конечно… Но про меня ей уж и не надо ничего, они сами…

Уходить из этого класса, где «все привыкли» травить некрасивую флегматичную девочку, которую когда-то назначила «козлом отпущения» явившаяся в класс «королева» Инна. Конечно, уходить. Девочка явно неглупа и наблюдательна, на новом месте все может получиться много лучше. И время как раз подходящее для какой-нибудь специализации.

— Есть в школе предметы, которые тебе нравятся, хорошо даются?

— Да. Математика, физика. Я люблю задачи решать. Мне учитель часто пятерки с плюсом ставит.

— Отлично! — обрадовалась я. — Значит, в восьмой класс тебе надо попробовать поступить в 366-й физико-математический лицей. Там всем нравится математика, там мало девочек, и там очень ценится умение решать задачи. Ты знаешь, где он находится?

— Знаю. Но я не хочу. Не пойду туда, в смысле, — спокойно сказала Ванесса.

— Почему не пойдешь? — обескураженно спросила я. Я так все хорошо придумала…

— Я не хочу бежать. Я хочу решить эту задачу. Как вы думаете, это можно? — зеленые глаза испытующе смотрят из-под челки.

— Не знаю, — честно сказала я. — По-моему опыту, если и возможно, то очень трудно и долго. Но если ты настаиваешь…

— Да. Я настаиваю. А долго, что ж… У меня еще четыре года есть…

— Четыре года? А, в смысле до окончания школы? — Мне крайне редко доводилось встречать семиклассников, мыслящих такими временными промежутками. — Ну что ж, месть — это действительно блюдо, которое нужно подавать холодным…

***

Боже мой, какая странная девочка была эта Ванесса! Где-то заторможенная до крайности, а где-то я просто не успевала за стремительными скачками ее мыслей.

На вторую встречу она принесла мне несколько фотографий, на которых была запечатлена Инна.

— Есть у меня шанс?

— Если бы все зависело от внешности, которой нас изначально наделяет природа, то никаких шансов, — признала я. — Но, к счастью, от нее зависит не все.

Красивая Инна была ярко выраженным гуманитарием и организатором, писала прекрасные сочинения, эссе, выступала на всех школьных концертах… придумывала очаровательные дразнилки, которые потом долго были у всех на устах.

— Начнем с учителей, — решила я. — Многие из них на самом деле любят тихих заучек и сами когда-то были отнюдь не феями. Но тебе придется сделать шаг вперед.

Я научила Ванессу говорить комплименты. Наблюдательности ее учить было не надо — она сама легко вычислила (и записала в тетрадку!) все уязвимые места учительниц и редких учителей своей дворовой школы и начала лить туда тщательно продуманный (и отредактированный во время наших сессий) елей. Обратная связь не замедлила воспоследовать. «Какая душевно тонкая девочка! И как неожиданно!» — сказала одна учительница другой. — «Хоть что-то у меня тонкое!» — усмехнулась подслушивавшая за дверью Ванесса.

Дальше настал этап тех отнюдь не единичных одноклассников, кто с трудом пережил переход от арифметики к алгебре и не вылезал из двоек. Я научила Ванессу подсказывать и давать списывать (она всегда, с первого класса, считала это недостойным). «Я решу за тебя самостоятельную, — говорила она глупой как курица однокласснице. — А ты взамен называй меня не Ванкой-говнянкой, а Несси. Идет?» — «Идет», — чуть-чуть подумав, решительно отвечала девочка, которой грозила двойка в четверти и (главное!) отмена покупки нового телефона.

— Как сделать, чтобы не злились учителя? — спросила меня Ванесса где-то в конце восьмого класса. — Они же видят, что я подсказываю и за других решаю и черчу…

(В восьмом классе, помимо способностей к математике и физике, у Ванессы обнаружился дар к черчению, она очень видела пространство. При этом творчески рисовать не умела совсем. Половина сдаваемых в классе чертежей являлись копиями ее работ, сделанными с помощью стеклянного, подсвеченного снизу лампой столика в кабинете физики).

— Черчение — бог с ним, оно год всего, — сказала я. — А про физику и математику надо подумать…

— Я люблю математику, чувствую ее и успеваю по ней лучше многих, — прижав руки к груди, говорила Ванесса на следующей неделе, глядя зелеными глазами прямо в душу учителя. — И я бы хотела делиться. Но не только списывать и подсказывать. Я готова помогать, объяснять…

Двое самых заядлых оболтусов сначала, конечно, для порядку посопротивлялись, а потом и сами были рады, когда через месяц курируемых учителем занятий с Ванессой вдруг что-то, чуть не впервые с начальной школы, поняли и сами (!) решили самостоятельную сначала на твердую тройку, а потом и (о чудо!) на слабенькую четверку…

Стесняясь, в пустом коридоре, чтобы никто не видел, подошла девочка из хорошистов-карьеристов: «Несси, ты можешь мне объяснить? Я никак вот эти задачи понять не могу…»

— Без проблем! — ответила Ванесса. — Приходи ко мне сегодня в пять с тетрадкой.

— Удивительная девочка! — говорили дома родители одноклассников. — И кто бы мог подумать! Результаты не хуже, чем у дорогостоящих репетиторов. А вы, идиоты, ее еще в младших классах, помнится, дразнили! Теперь-то ты понимаешь, что не все то золото, что блестит?!

О золоте. Однажды я по наитию попросила Ванессу распустить ее веревочную косу… и обалдела! Это был такой сумасшедший, темно-медный, лениво-волнистый водопад. Хотелось намотать ее тяжелые волосы на руки и застыть в медитации.

— Ты когда-нибудь…?

— Никогда.

К выпускному в девятом классе мы с Ванессой готовились полгода. Дольше всего упирались выпущенные из-под убранной челки прыщи, в результате пришлось все-таки замазать их последние бастионы тональным кремом. Еще два месяца Несси училась ходить на высоких каблуках. Один вывих лодыжки и несколько синяков — ничего страшного. На темно-красное платье, на котором настаивала я, она не решилась. Остановились на зеленом, в тон глазам.

После выпускного это была уже другая девушка. Как выяснилось, только на первый взгляд.

— Ты все доказала, может быть, пора тебе в физико-математический лицей? — спросила я. — Все-таки там другой уровень подготовки…

— Нет, — сказала Несси. — Зачем? Я и так сумею в университет подготовиться. Я уже и малый матмех нашла, как вы мне советовали, и двухгодичные курсы присмотрела. И… вы понимаете… это ведь была еще не подача блюда на стол. Это было так, в кухне покрутиться, приготовить кое-чего…

— Это уже без меня, — твердо сказала я.

— Конечно, — улыбнулась Несси и протянула мне ловко извлеченный из бесформенного мешка букет. — Спасибо вам за все. Давно хотела сказать, что у вас очень красивые глаза, они прекрасно гармонируют с изменчивым питерским небом и вашей многогранной личностью.

Я смеялась еще некоторое время после ее ухода и сама чувствовала в своем смехе некую нервозность. Еще два года для подачи блюда на стол. Я не завидовала Инне. Больше того, мне уже было ее жалко…

Отсюда

Здесь тяжелый буллинг уже кончился ко времени начала работы. В таких случаях можно поработать над собой, а потом уже принимать решение: уходить или оставаться. И я обычно так и рекомендую: сначала сформровать уверенность в себе, а потом уже для нового себя идти к новым людям. В легких случаях даже изменившаяся походка и поведение снимало проблему (у меня была такая девочка, сестра моей ученицы, которой удалось помочь очень легко).
Уже из собственного ученического опыта могу посоветовать разбираться с собой сначала, потом параллельно искать новую компанию для неформального общения и друзей. Но это в том случае, если школа настолько сильная, что покидать ее жалко (как было в моем случае). Ну и отношения с классом нормализовались постепенно, мне ведь было уже пофигу, друзья были в другом месте.
А иногда нужно бежать-бежать, сразу и не оглядываясь)

А вообще, очень хорошая статья. И героиня ее мне понравилась)

@темы: зрелость, травля, опоры

Comments

[Эльвинг]

Yin, сработало бы не везде, но для других случаев наверняка припасены и другие методы.

[urashima]

Вроде бы и здорово, что всё у нее получилось, а вроде и... ну что это за цель на четыре года, отомстить? И это у девушки с кучей талантов и интересов? Причем, она отомстит одному человеку (и это максимум, Инна еще может перевестись в другую школу), а ее топтали все сразу, не ставя никаких целей, развлекаясь. Лучше бы и правда перевестись в хорошую школу, найти близких по духу людей, заниматься любимым созидательным делом...

[Groemlin]

А мне понравилось. Девочка по рассказу - не граф Монте-Кристо, у неё помимо мести и планы свои есть, и цели, причем продуманные, многолетние, основательные. Помощь консультанта ей понадобилась только в подборе инструментов для проблемы, которую она сама до этого не знала, как решить. Атмосферу в коллективе она переломила с враждебной на доброжелательную к себе - кому как, а по мне это посерьёзнее, чем просто сбежать из места, где тебя гнобят (и усвоить на всю жизнь привычку спасаться бегством). Она - не сбежала. Она осталась и проблему решила.

[urashima]

Groemlin, Мне тоже понравилось, но как-то... она не ушла из вонючего гадюшника, а перетерпела и победила... когда можно было таки уйти!

Хотя, в конечном итоге Ванесса победила не столько Инну, сколько свои проблемы. Может, для этой победы лучшим местом была именно эта школа.