12.02.2013 в 18:14
Пишет Легионер в отставке:О противоестественном.
(с) Алексей Алексенко для журнала «Сноб»
Во французском парламенте вторую неделю обсуждают, разрешить ли им у себя во Франции однополые браки. Разрешат, конечно — скорее всего, уже во вторник. Такая уж наметилась тенденция исторического развития. И наши уже откликнулись, потому что у нас тут пока другая тенденция.
Нам в российских СМИ надо готовиться к новому раунду дебатов о содомском грехе и о противоестественности ситуации, когда двое мужчин живут друг с другом как муж и жена, да еще и детей воспитывают.
Ну разумеется, такая ситуация противоестественна, ничего в ней естественного нет. Естественно — это когда мужчина спит с женщиной, и из-за этого у женщины из живота рождаются дети. А потом этих детей мужчина и женщина воспитывают, иногда даже бьют, это тоже соответствует природным инстинктам.
Когда же своих детей у них нет, и они усыновляют чужих — это уже менее естественно, потому что в дикой природе такое бывает редко. И когда они детей не бьют, это тоже неестественно, ведь хочется иногда наподдать. То есть вот чувствуешь, что сейчас было бы так естественно дать гаденышу оплеуху, но сдерживаешься, подавляешь собственную природу, свое животное естество. Не говоря уж о том, чтобы вломить заодно и жене под горячую руку.
К теме естественности меня подтолкнул Дмитрий Ольшанский (через фейсбук). Он, собственно, обратил внимание на личную жизнь актера Аарона Перри Джонсона, исполнителя роли Вронского в последней «Анне Карениной». Аарон Джонсон состоит в браке с Сэм Тейлор-Вуд, которая старше его на 23 года. Мы, как поборники естественности во всем, должны честно признать, что она для него слишком старая. Хуже того, у нее был диагностирован рак, она перенесла несколько операций и лечение, так что, с позиций законов естества, ей уже и жить-то не полагается, не то что замуж за молоденького. Но живут — говорят, вполне счастливо.
Там, в загадочных западных странах, такие штуки встречаются все чаще, да и у нас бывает. Под «такими штуками» я (вслед за Ольшанским) понимаю вот что: когда люди делают нечто, совершенно не предусмотренное природой. Хорошее ли, плохое, или просто что-то странное и вообще не ваше дело — но не по природе, а против.
Собственно, если я тут скажу, что человеческое призвание — побеждать природу, никто и не почешется, к такой формулировке мы привыкли со времен Мичурина. Если скажу «побеждать свою биологию» — тут уже кто-то насторожится. Или, например, «преодолевать естество» — замаячила статья за пропаганду ЛГБТ. Давайте тогда так сформулируем: «побеждается естества чин» — это из православного богослужения фразочка, и по крайней мере хоругвеносцы не придут бить нас за это рипидами по лицу.
На первую формулировку — «побеждать природу» — все так вяло отреагировали именно потому, что мы принадлежим к европейской христианской цивилизации, которая от века стояла на том, чтобы побеждать природу, и по-прежнему находится в авангарде этого спорного проекта. В чем-то предсказуемо: раз уж они 2000 лет верили в то, что Христос воскрес и победил смерть, то, значит, с природой и биологией церемониться им не к лицу. А потом было монашество и монастыри, и целибат духовенства. Представьте на секунду, что в каждой темной и глухой европейской деревне, от Дублина до Вильны, был поп, принявший на себя совершенно противоестественный обет целибата. Целибат противен законам природы, от целибата, дорогие читатели, дети не рождаются. Равно как и от однополых браков, они тоже противоестественны. Европейцы уже давно живут бок о бок с противоестественным, им не привыкать. Лечить человека, больного неизлечимым раком, и вылечить его тоже, знаете ли, противно законам эволюции.
Тенденция наметилась такая: мы, люди, со временем будем делать все больше и больше противоестественных вещей, мы на пути к противоестественному миру. Каждому отдельному человеку от этого может быть неуютно (вспомните, как герой романа Стругацких «Гадкие лебеди» разволновался, когда заподозрил, что превращается в мокреца и не сможет более делать естественных вещей). Так что душевные метания на этом пути неизбежны. Но не надо волноваться, все мы там будем, если доживем, включая русских, афганцев и даже северных корейцев. Более того, все мы на самом деле хотим в этот новый непонятный неестественный мир, иначе зачем бы вы посылали своих детей учиться в страны, которые прошли чуть дальше по этому пути извращения природы, чем наша.
Учиться жить в неестественном мире — вот зачем они туда поехали. Там и правда учат детей привыкать к мысли, что однополые браки (при всей их противоестественности) ничуть не хуже разнополых. А также тому, что следует усыновлять сирот из Африки, и при этом нельзя их бить, и вообще лучше никого не бить, даже когда это кажется таким естественным. Вон Дима Губин недавно написал про новый мир, так вот этот мир таким как раз и будет, даже не сомневайтесь.
Но пока придется терпеливо, стараясь не злиться понапрасну, беседовать с теми, кто у нас заделался обличителем содомского греха. Я тут, кстати, хочу напомнить, в чем состоит этот самый содомский грех. Он, согласно Библии, состоит в том, что «жители Содомские были злы», точка (Быт 13:13). А именно, у них было принято унижать бесправных пришельцев (Быт. 19:1-9), «опуская» их, как это поныне делается в тюрьмах большей части мира. Это на самом деле очень естественная практика для примитивных сообществ, ничего в ней противоестественного нету. А Бог-то как раз ожидал от них кое-чего противного животной природе: толерантности к чужакам и гостеприимства.
Видимо, именно поэтому в нынешней российской кампании по искоренению пропаганды гомосексуализма ни один депутат и словом не обмолвился, что неплохо бы для начала извести практику насильственного мужеложества в отечественных исправительно-трудовых учреждениях. Они же борются с надругательством над природой, а тут все наоборот, люди следуют законам собственного биологического естества. Таковых, напротив, надо бы поощрить.
Да только что бы они ни делали, все равно все закончится хорошо. Хотя, может, не очень скоро, но все к тому идет. Не злитесь только, пожалуйста. Сдерживайте свою природу.
URL записи(с) Алексей Алексенко для журнала «Сноб»
Во французском парламенте вторую неделю обсуждают, разрешить ли им у себя во Франции однополые браки. Разрешат, конечно — скорее всего, уже во вторник. Такая уж наметилась тенденция исторического развития. И наши уже откликнулись, потому что у нас тут пока другая тенденция.
Нам в российских СМИ надо готовиться к новому раунду дебатов о содомском грехе и о противоестественности ситуации, когда двое мужчин живут друг с другом как муж и жена, да еще и детей воспитывают.
Ну разумеется, такая ситуация противоестественна, ничего в ней естественного нет. Естественно — это когда мужчина спит с женщиной, и из-за этого у женщины из живота рождаются дети. А потом этих детей мужчина и женщина воспитывают, иногда даже бьют, это тоже соответствует природным инстинктам.
Когда же своих детей у них нет, и они усыновляют чужих — это уже менее естественно, потому что в дикой природе такое бывает редко. И когда они детей не бьют, это тоже неестественно, ведь хочется иногда наподдать. То есть вот чувствуешь, что сейчас было бы так естественно дать гаденышу оплеуху, но сдерживаешься, подавляешь собственную природу, свое животное естество. Не говоря уж о том, чтобы вломить заодно и жене под горячую руку.
К теме естественности меня подтолкнул Дмитрий Ольшанский (через фейсбук). Он, собственно, обратил внимание на личную жизнь актера Аарона Перри Джонсона, исполнителя роли Вронского в последней «Анне Карениной». Аарон Джонсон состоит в браке с Сэм Тейлор-Вуд, которая старше его на 23 года. Мы, как поборники естественности во всем, должны честно признать, что она для него слишком старая. Хуже того, у нее был диагностирован рак, она перенесла несколько операций и лечение, так что, с позиций законов естества, ей уже и жить-то не полагается, не то что замуж за молоденького. Но живут — говорят, вполне счастливо.
Там, в загадочных западных странах, такие штуки встречаются все чаще, да и у нас бывает. Под «такими штуками» я (вслед за Ольшанским) понимаю вот что: когда люди делают нечто, совершенно не предусмотренное природой. Хорошее ли, плохое, или просто что-то странное и вообще не ваше дело — но не по природе, а против.
Собственно, если я тут скажу, что человеческое призвание — побеждать природу, никто и не почешется, к такой формулировке мы привыкли со времен Мичурина. Если скажу «побеждать свою биологию» — тут уже кто-то насторожится. Или, например, «преодолевать естество» — замаячила статья за пропаганду ЛГБТ. Давайте тогда так сформулируем: «побеждается естества чин» — это из православного богослужения фразочка, и по крайней мере хоругвеносцы не придут бить нас за это рипидами по лицу.
На первую формулировку — «побеждать природу» — все так вяло отреагировали именно потому, что мы принадлежим к европейской христианской цивилизации, которая от века стояла на том, чтобы побеждать природу, и по-прежнему находится в авангарде этого спорного проекта. В чем-то предсказуемо: раз уж они 2000 лет верили в то, что Христос воскрес и победил смерть, то, значит, с природой и биологией церемониться им не к лицу. А потом было монашество и монастыри, и целибат духовенства. Представьте на секунду, что в каждой темной и глухой европейской деревне, от Дублина до Вильны, был поп, принявший на себя совершенно противоестественный обет целибата. Целибат противен законам природы, от целибата, дорогие читатели, дети не рождаются. Равно как и от однополых браков, они тоже противоестественны. Европейцы уже давно живут бок о бок с противоестественным, им не привыкать. Лечить человека, больного неизлечимым раком, и вылечить его тоже, знаете ли, противно законам эволюции.
Тенденция наметилась такая: мы, люди, со временем будем делать все больше и больше противоестественных вещей, мы на пути к противоестественному миру. Каждому отдельному человеку от этого может быть неуютно (вспомните, как герой романа Стругацких «Гадкие лебеди» разволновался, когда заподозрил, что превращается в мокреца и не сможет более делать естественных вещей). Так что душевные метания на этом пути неизбежны. Но не надо волноваться, все мы там будем, если доживем, включая русских, афганцев и даже северных корейцев. Более того, все мы на самом деле хотим в этот новый непонятный неестественный мир, иначе зачем бы вы посылали своих детей учиться в страны, которые прошли чуть дальше по этому пути извращения природы, чем наша.
Учиться жить в неестественном мире — вот зачем они туда поехали. Там и правда учат детей привыкать к мысли, что однополые браки (при всей их противоестественности) ничуть не хуже разнополых. А также тому, что следует усыновлять сирот из Африки, и при этом нельзя их бить, и вообще лучше никого не бить, даже когда это кажется таким естественным. Вон Дима Губин недавно написал про новый мир, так вот этот мир таким как раз и будет, даже не сомневайтесь.
Но пока придется терпеливо, стараясь не злиться понапрасну, беседовать с теми, кто у нас заделался обличителем содомского греха. Я тут, кстати, хочу напомнить, в чем состоит этот самый содомский грех. Он, согласно Библии, состоит в том, что «жители Содомские были злы», точка (Быт 13:13). А именно, у них было принято унижать бесправных пришельцев (Быт. 19:1-9), «опуская» их, как это поныне делается в тюрьмах большей части мира. Это на самом деле очень естественная практика для примитивных сообществ, ничего в ней противоестественного нету. А Бог-то как раз ожидал от них кое-чего противного животной природе: толерантности к чужакам и гостеприимства.
Видимо, именно поэтому в нынешней российской кампании по искоренению пропаганды гомосексуализма ни один депутат и словом не обмолвился, что неплохо бы для начала извести практику насильственного мужеложества в отечественных исправительно-трудовых учреждениях. Они же борются с надругательством над природой, а тут все наоборот, люди следуют законам собственного биологического естества. Таковых, напротив, надо бы поощрить.
Да только что бы они ни делали, все равно все закончится хорошо. Хотя, может, не очень скоро, но все к тому идет. Не злитесь только, пожалуйста. Сдерживайте свою природу.